Клиентка С. 24 года.  Поразительный случай трансформации наблюдал совсем недавно с одной своей клиенткой. Обратилась с жалобами на неуверенность, невозможность публичных выступлений, вообще каких-то проявлений своей индивидуальности. Расстраивала ее и неспособность прилюдно принимать пищу. Эта умная и привлекательная девушка на первых сеансах демонстрировала убежденность в незыблемости своих страданий и в то же время интерес к когнитивной терапии. Она еще до прихода ко мне скачала книжки соответствующей тематики, занималась самостоятельно. Позже она призналась, что через какое-то время энтузиазм иссякает. Нужно, чтобы кто-то побуждал, вселял уверенность нее на пути преодоления симптомов. Пригодились и ее добросовестность и прилежание. Девушка аккуратно записывала и разрушительные, катастрофизирующие убеждения и осторожно подбиралась к их исправлению. Начала уменьшать дозировки транквилизатора и увеличивать промежутки в их приеме. Наконец осмелела и вовсе бросила пить эти таблетки.

              Те установки, которые она считала правильными, какое-то время не работали. Клиентка параллельно терапии читала и книги Адлера. Автора, очень непохожего на представителей когнитивной школы, РЭПТ или бихевиористов. Тем не менее, его рассуждения о "комплексе неполноценности", "недостаточности", "компенсации" показались ей любопытными. Вероятно даже описания некоторых случаев авторитетным, признанным ученым показали ей, что подобные страдания возникают и у других людей. Иногда для индивидов с подобным набором ограничений это становится настоящим открытием.

     И вдруг, настоящая эврика. Она приходит к выводу: " А ведь проблемы это нормально!" В ее жизни это заработало. "Я идеальна, такая, какая я есть, я идеальна". А раньше она ведь полагала, что с ней что-то не в порядке. Остальные люди, как люди, вроде у них-то такого не бывает. И всем видно ее напряжение в положении тела, в голосе, видна дрожь рук и прочее. Эти откровения работали и день и пять. А она все чувствовала и чувствовала уверенность, какой-то задор, приходя на работу.  

        Пару лет назад я работал  с молодым мужчиной, страдающим приступами паники. Они сопровождались также депрессией, снижением по всем параметрам жизни. Клиент, к удовольствию психотерапевта, оказался очень исполнительным, добросовестным. Какими бы  не оказались психологические упражнения причудливыми или нудными, он выполнял все. Эффект наступил быстро, приблизительно через 2 месяца. Жену я видел только раз. В болезни его она проявила себя, как терпеливая, заботливая женщина. Выздоровление не прошло безнаказанным. Когда настроение клиента улучшилось, когда он стал более уверенным, смог свободнее передвигаться по городу, не замедлил себя ждать и упрек. В одной из банальнейших домашних ссор, скорее даже споров прозвучало: «Ну что? Отлегло от  з…. цы?». За то время, что парень стонал, охал, ходил по разным врачам, семья уже как-то организовалась вокруг его проблемы. Папа болеет, папа устал, папе нельзя волноваться, папа сейчас не может…

    Избавляясь от симптома, человек получает больше прав. А за это время окружение уже забыло о его правах. Ну, что же, пришлось приглашать вторую половину.

    Принято считать, что при диагнозе шизофрения психотерапевту вроде как и нечего делать. основная нагрузка ложится на участкового психиатра, участковой медсестры, ну а если стало хуже больному . то им занимаются врачи стационар, куда он и госпитализируется. Но тем не менее, страдающие шизофренией обращались ко мне  не раз. Обычно это происходит в ремиссию. Когда позади острая стадия психоза, когда на первый план выступают изменения в характере пациента, разительно меняются привычки и жизненный уклад. Так произошло и больным Ф. За плечами этого молодого человека три госпитализации в отделение острых психозов. Трудоспособность существенно снижена и ему определена соответствующая группа инвалидности. парнишка приходил вялый, какой-то даже робкий. Казалось, он навсегда раздавлен своей болезнью. Заявка была необычной. В прошлом он занимался поэзией, его стихи публиковались в юношеском литературном журнале. Теперь он потерял совсем веру в свои способности, стал сомневаться в том. что это ему необходимо. на мой взгляд, это был неврозоподобный вариант ремиссии, то есть он демонстрировал картину, какую мы можем встретить и в отсутствие шизофрении. такое можно наблюдать и у лиц с неврозом навязчивых сомнений или страдающих социофобией.  

          Получалось так. что  на данном этапе болезни волевые нарушения еще не отвоевали  куски жизни больного, а мешали ему  дисфункциональные мысли, иррациональные установки. Парень, оказался на редкость добросовестным и с удовольствием под моим началом принялся оспаривать мешавшие ему творить установки. Иногда он останавливался. будучи не в силах что-либо придумать. Тогда я пускался в некие как-бы отстраненные рассуждения на тему истории, философии, приводил в пример жизненные ситуации, которые метафорически могли служить ему подсказкой. В другой раз работа шла весело, походила даже на мозговой штурм.

           Новый опыт в данном случае это закрепление рациональных, корректных представлений о себе и своих возможностях. рациональные позиции приносят пользу  в том случае если они многократно повторены и опробованы в своей жизни. На память о этих сеансах у меня остались мои литературные эксперименты, несколько стихов моего пациента.

        Едва войдя в кабинет психолога, хрупкая, невысокая женщина принялась плакать. Вскоре выяснилось, плачет она от горечи и досады. По ее словам, между  нею и ее мамой утрачено понимание. Когда-то они были не только дочерью и мамой, но и большими друзьями. Дочь могла в любой момент позвонить матери и поделиться своими проблемами, повседневными мелочами. И вдруг! На безобидные вопросы дочери пожилая женщина принималась плакать. По телефону хоть не звони. Вопрос о здоровье вызывал раздражение и, мама, огрызнувшись, тут же бросала трубку. Моя посетительница полагала, что она что-то делает не так, вероятно даже чем-то обижает маму. И никак не в силах она найти ответы на эти раздирающие душу ответы.

         Во время психологической консультации выяснилось, что мама последние годы страдала от повышенного артериального давления. Но эта женщина была из такой категории больных, которые "не любят ходить по врачам". И при этом они гордятся этой своей позицией. У меня же они вызывают сочувствие. Дело в том, что многие недуги вообще протекают бессимптомно, долгое время нет ни болевого синдрома, ни расстройства функций. Им можно "не любить врачей".

        Сосудистые, сердечно-сосудистые заболевания, в том числе и гипертоническая болезнь довольно часто сопровождаются депрессией. В данном случае подавленное, угрюмое настроение с неприветливостью, враждебностью также скорее всего оказались вариантом депрессии, который мы называем дисфорией.

          Но заочная диагностика этой несчастной пожилой женщины дело неблагодарное. Главное в другом. Наши рассуждения о депрессии, как осложнении сердечно-сосудистого заболевания, да еще и на приеме у психотерапевта позволили клиенту пересмотреть ошибочное мнение о причинах "недопонимания". Иррациональные установки с убежденностью в своей неправоте поменялись на более реалистичные, в  которых нашлось альтернативное, более корректное объяснение проблем с мамой.

          Исчезли слезы, гримаса отчаяния моей клиентки. Последние сеансы психотерапии, как мне помнится, мы посвятили теме ее самооценки. таково значение метода смещения акцентов и разделения ответственности.

Читать истории дальше